Привет

Я в школе обычно не делал домашние задания, так почему начинать сейчас? Тем более, не пишу я текстов на заказ. Тем более бесплатно! Ну и в конце концов — пропорции правды и вымысла в моём рецепте не то что бы неизменны, но никогда не нулевые. “Правда, вся правда и ничего кроме правды” — оставьте это дурачкам в суде. That just ain’t my jazz. Я играю в импровизации, а не в жёсткие правила. “Король е9, ладья бьёт е2 мат” — оставьте это на доске, закройте её в комнате на три замка — паранойя (кажется?) ещё никого не убила — а я пойду прогуляюсь на свежем воздухе.

Вниз с третьего этажа по лестнице, солнечный двор, знакомые кошки на блестящих поверхностях автомобилей. Выхожу из двора на проспект, мимо автосервиса, недавно открытого салона красоты, чистого дома, супермаркета, супермаркета, фруктовой лавки, супермаркета; пешеходный светофор, дожидаюсь зелёного, сосны или как там называются эти ёлки, жилые дома, религиозные агитаторы на трёх языках, ларьки с цветами, шаурмой, кофе и конфетами, религиозными (другого направления) предметами и аксессуарами, опять же овощами и фруктами, сыром, куриными трупами, столик с лимонами; и вот, наконец, вход в метро.

В моих ушах играет всё тот же альбом, что и вчера, что и два дня назад, что и неделю назад — музыка жизни крутящейся по кругу. Сходя по ступеням, чувствую как в неё примешивается что-то постороннее, повернув за угол вижу виновника — баянист сидит у самого входа — на его месте иногда торгуют какими-то совершенно случайными продуктами, предположительно по ценам ниже чем в магазине — иначе зачем бы кому их там покупать? Но сегодня здесь он, а я не снижая темпа прохожу грязные стеклянные двери, достаю проездной, прикладываю к турникету, жду с нетерпеливым должно быть выражением лица, наконец дверки открываются, я прохожу на эскалатор, спускаюсь на эскалаторе вниз, ускоряю шаг, чтобы попасть в вагон, и втискиваюсь внутрь. Двери захлопываются и вот мы отправляемся в путь через тоннель, потом по земле, потом снова в тоннель, под рекой, ещё одна станция и вот мне пора выходить.

В наушниках всё та же музыка когда я поднимаюсь по эскалатору. В сумке бумажная книга, к которой я сегодня ещё не притронулся. Та же, что была вчера и позавчера, но не та же, что была неделю назад. Та наконец дочитана, а вместе с ней закончены ироничные, но местами всё же болезненные аллюзии из прошлого в настоящее. Эта, которая лежит сейчас, наполнена предсказаниями из прошлого в наше всё ещё несбывшиеся будущее. Впрочем, эскалатор закончился; я в привычном темпе обгоняю прохожих, бывших только что вместе со мной пассажирами, прохожу чуть менее грязные стеклянные двери и выхожу на свет; так зачем же на свежем воздухе о пыльных книгах?

Пожелтевшие листья напоминают о неизбежности осени, полиция о неизбежности насилия, баянист рифмуется с баянистом двумя параграфами выше. Пишу пару сообщений, перехожу нерегулируемый пешеходный переход впереди всех, огибаю площадь, сворачиваю на улицу, на которую сворачивал вот уже столько раз. Бар, бар в подвале, бар над ним, бар, клуб, массаж, тайский массаж, покосившийся забор и вот улица кончается, я перехожу дорогу и поворачиваю налево. Заведение с эко надписями, толпа личного транспорта в аренду перекрывает путь, просачиваюсь мимо, старая мозаика на в остальном неприметном здании, собака с голубыми глазами — бродячая ли, домашняя ли?, — ещё один скутер, перекрёсток, кошка, знакомые лица, мой поворот направо, вверх, становится труднее дышать, но я не снижаю темп; наконец снимаю рубашку — жарко. Поднимаюсь по лестнице, прохожу два метра, снова спускаюсь, открываю дверь, которая раньше была заперта, и вот я здесь.

Ну, привет.